Петр Фролов, Светлана Николаева

Фото предоставлены музеем-заповедником «Тарханы»

История музея-заповедника «Тарханы» удивительна. Она замешана на большой любви огромного количества людей – к Лермонтову, к его творчеству, к музейному делу, к Родине

Прекрасна Тарханская усадьба. Это уникальное место, где живет память, именно живет! Таков был замысел нынешнего директора Тамары Михайловны Мельниковой еще в 70-е годы прошлого века.

Тогда под ее руководством проводилась реконструкция зеленых насаждений усадьбы – восстанавливались аллеи, сады, рощи, чистились пруды. И она поняла, что все это должно работать. Сады плодоносить, поля приносить урожаи, чтобы воссоздавалась та атмосфера, в которой рос и формировался будущий великий поэт.

Село Лермонтово. Улица Бугор. Фото В.Г. Чудинова.

Старожилы села Лермонтово возле мемориального барского дома. Фото В.Г. Чудинова.

Барский дом. Рисунок первого биографа Лермонтова П. Висковатого. 1881 г.

Этот замысел постепенно осуществлялся. Вкупе с воспроизведенным образом барского дома и всеми хозяйственными объектами, включая пасеку, конюшню, мельницу, теплицу, музей становился живым.

Параллельно воссоздавалась атмосфера дворянской и крестьянской жизни. На основе научных исследований реконструировались целые пласты жизни: дворянские балы, тарханская свадьба, проводы в армию, народные праздники. И сегодня все это работает и приумножается.

На усадьбе есть что посмотреть, но центральными объектами всегда остаются барский дом и часовня, где похоронены Лермонтов и его родные. Еще задолго до создания музея люди разных сословий из разных мест приезжали, а то и пешком приходили в Тарханы, чтобы поглядеть на дом, поклониться могиле поэта.

Об этом остались трогательные свидетельства. В 1853 г. в журнале «Пантеон» было напечатано письмо одного пензенского жителя: «Село Тарханы в последние годы приобрело известность, и часто бывает украшена свежими цветами гробница поэта. Грустно на его безвременной могиле, но отрадно внимание, которое оказывают его памяти и высокому дарованию».

Еще одно впечатление относится к 1859 году: «…порядок и чистота в доме были образцовые, и он был полон мебели, той же, какая была 18 лет назад, когда в этом доме жил М.Ю. Лермонтов… Умирая несколько лет спустя после своего гениального внука, бабушка завещала… оставить комнаты поэта в мезонине в том самом виде, в каком они были при его жизни и которые она охраняла от перемен, пока жила сама. …завет старушки Арсеньевой свято исполнялся». (И.Н. Захарьин-Якунин, прапорщик стрелкового батальона, стоявшего в Чембаре).

Кстати, завет этот исполняли владельцы дома, родственники бабушки Столыпины, а точнее – их управляющие. Особенно всем запомнился старанием П.Н. Журавлев. После его смерти в 1902 г. хозяева назначали одного за другим управляющих, не сознававших уникальности этого лермонтовского места.

XX век начался, казалось, очень благоприятно для популярности и сохранности лермонтовских Тархан. В губернии и в России прошли памятные мероприятия, связанные с 50-летием гибели поэта в 1891 году. Вышел в свет шеститомник М.Ю. Лермонтова с биографией поэта, которую написал П.А. Висковатый, много было публикации в столичных и губернских изданиях. Все это вызвало новую волну интереса к поэту и его творчеству.

Заметно возросла и тяга к Тарханам. В сельскую глушь, находившуюся от губернского города Пензы в 100 верстах и в 30-ти – от ближайшей железнодорожной станции, хлынуло новое поколение читателей.

«Село Тарханы лежит возле большой почтовой и трактовой дороги, по которой постоянно проезжает масса публики, в числе коей главное место принадлежит учащейся молодежи, – читаем в «Пензенских ведомостях» за 1908 год. – Почитатели таланта Михаила Юрьевича всегда пользуются случаем при проезде поклониться праху поэта и посетить тот дом, парк, в коих он провел детство».

О массовости гостей этого времени очень убедительно сказано в отчете чембарского исправника губернатору в 1902 году. Описывая внутренность часовни, тот отметил: «Против этих памятников стоит стол, покрытый белой парчей, на нем лежит книга для записи посетителей».

Это, видимо, та же книга, о которой извещал еще в 1891 г. корреспондент Н.М. Соколов в Пензенских губернских ведомостях: «У памятника поэта помещается столик; здесь лежит книга, в которую почитатели Тархан заносят имена и фамилии».

В 1903 г. посетитель Е.И. Брысов сделал великолепный снимок барского дома с запада. Оказалось, что это последнее изображение подлинного исторического памятника: в 1908 году дом был подожжен крестьянами в отместку жестокому управляющему имением.

И хотя в следующем, 1909 году, его восстановили, но перестройки и капитальные изменения, как внешнего вида, так и внутреннего расположения, только начинались и заняли целых 100 лет. Сегодня образ дома восстановлен скрупулезно и достоверно.

Но вернемся в век XX. Поток поклонников Лермонтова не оскудевает, но все чаще свидетельства пронизаны болью за судьбу памятных мест.

«Как обидно за поэта! Так у нас чтут память о гениальных людях… тут следовало бы открыть даже музей… должны были сберечь комнату с прошлой ее обстановкой, поддерживать, а не запускать известную липовую аллею». (Неизвестный автор. 1905 г., «Пензенские губернские ведомости»).

«Век во времени и форма бытия нас отдаляют от гения, пророка жизни и величайшего художника слова, каковым был ты, незабвенный Михаил Юрьевич! Я посетил с волнением сердечным твою могилу и то место, где ты провел солнечное детство. Людская алчность истребила твое жилище, невежество и тупоумие твоих сограждан покрыло паутиной запустения надгробный памятник. Но… мысль твоя жива, живы бессмертные образы и краски, а вместе с ними вечно будет жить твое имя и память о тебе!

24.5.1923 г. Г.Я. Тихонов (прокурор из г. Самары)».

Знаменитая усадьба теряла свою прежнюю привлекательность. А между тем необходимость признания Тархан на государственном уровне и обеспечение на века их сохранности овладевала все большей частью мыслящих людей. В 1912 г. городская пензенская Дума приняла решение объявить всероссийскую подписку по сбору средств для сооружения музея имени Лермонтова в Пензе.

Хотя замыслу не суждено было осуществиться, заслуга этого общественного движения очень велика – к делу об увековечении памяти Лермонтова начала подключаться официальная власть.

Первым актом, по которому культурные ценности России переходили из частной собственности в государственную, считается Декрет председателя Совнаркома России от 5 октября 1918 года: все памятники старины объявлялись народным достоянием.

В преддверии подписания указа Нарком просвещения России А.В. Луначарский беседовал с первым председателем Чембарского УКОМа РКП(б) Е.И. Барышевым и поручил ему взять под охрану усадьбу Тарханы, навести в ней порядок и установить мемориальную доску.

6 октября того же года Чембарский исполком объявил усадьбу Тарханы достоянием советского государства, т.е. собственностью местной сельской власти – сельсовета.

На деле все выглядело так. В 1925 году усадьба была передана в арендное пользование Лермонтовскому коневодческому товариществу. В короткие сроки были снесены почти все хозяйственные постройки, вырублены аллеи и сады, а в доме разместилась школа колхозной молодежи, потом нижний этаж использовали для хранения зерна, верхний – для содержания домашней птицы.

Дом в 1932 году. Неизвестный автор.

В архиве музея сохранилось описание барского дома, сделанное Н.Ф. Крестиным, жителем Чембара, в 1934 г.:

«…Дом был страшно запущенный. В первом этаже с левой стороны весь коридор был забран досками, где помещались свиньи. С правой стороны весь коридор, забранный досками, отведен был под сельскую общую прачечную. На балконах доски все прогнили, так что на балкон выходить было нельзя».

Плачевным было и состояние могилы М.Ю. Лермонтова. В книге посещений появляются гневные записи:

«Как местные власти допустили столь ужасно обезобразить часовню, в которой покоится прах Лермонтова, – разваленная церковь, опустевший сад, поломанная ограда…»; «зачем даете посетителям писать свои имена на стенах часовни? Безобразие! Жаль, что вы не отдали какому-нибудь прохвосту утащить с собой и памятник…», «необходимо до мельчайшей точности реставрировать часовню и все окружающее, что связано с именем поэта… Можно поразиться, почему нет музея, отражающего всю жизнь поэта».

Именно отзывы и обращения почитателей М.Ю. Лермонтова заставили Пензенскую музейную комиссию направить во многие инстанции тревожные письма об угрозе потерять Тарханы.

Наконец, в 1934 году Президиумом Средне-Волжского крайисполкома усадьба Тарханы была объявлена заповедником. В 1936-ом при активном участии заместителя Наркома народного образования Н.К. Крупской начинаются работы по организации Лермонтовского музея.

Первый директор «Тархан» А.И. Храмов.

Первым директором был назначен Александр Иванович Храмов, коренной чембарец, подвижник культурно-просветительской работы. Он возглавлял сразу два музея – Лермонтова и Белинского. Жил в Чембаре и часто пешком приходил на работу в Тарханы.

Он, как умел, проводил реставрацию дома. О силе его энтузиазма говорит такой факт, запечатленный в воспоминаниях Н.Ф. Крестина:

«Была осень, работа по реставрации уже кипела вовсю. … Шла штукатурка здания.

Как раз подошла со станции Белинской грузовая машина, подвозившая цемент. Сошел шофер и говорит:

– Ну, Александр Иванович, и грязь! Едва доехал, пять раз тащили машину на себе.

Александр Иванович говорит:

– Что же будем делать? … Надо еще одну машину цемента. Иван Михайлович, – говорит шоферу, – съезди еще разок! Ночью вернешься. Ну, не поспишь сегодня – ты парень здоровый. – Вынимает свои золотые часы (память отца). – А это тебе от меня подарок.

Через час машина опять ушла на Каменку Белинскую.

А дома при мне его мать спросила как-то:

– Саша, где часы отца, я их что-то не вижу?

– Да я их отдал в починку, – ответил Александр Иванович».

Храмов был, конечно, великим энтузиастом, но не имел опыта музейной работы, что и заметила Мариэтта Шагинян, побывавшая в Тарханах и опубликовавшая статью об этом в газете «Известия». Она писала о том, что все отдано на откуп одному человеку, и никто ему не помогает.

После этой публикации Н.К. Крупская обращается в Государственный литературный музей с просьбой помочь создать в доме Лермонтова экспозицию. Это был счастливый и судьбоносный момент!

Практические работы по созданию экспозиции были поручены бригаде сотрудников Государственного литературного музея. В ее состав вошли К.М. Виноградова, Н.А. Любович, Т.А. Иванова, а также М.Д. Беляев и Н.П. Пахомов. Перед ними стояла задача сделать такую экспозицию, чтобы музей имел союзное значение.

Митинг в селе по случаю открытия музея в год 125-летия со дня рождения Лермонтова. Фото В.Г. Чудинова.

Авторы первой экспозиции музея.

Мало того, что это были лучшие в стране профессионалы, Н.П. Пахомов и М.Д. Беляев влюбились в «Тарханы» на всю жизнь и работали с большим энтузиазмом. Они отбирали в фондах краевых музеев Московской области мебель и предметы прикладного искусства. Было собрано и закуплено для «Тархан» 518 экспонатов, а к открытию их насчитывалось уже около 1500.

Всесоюзная библиотека имени Ленина передала в музей старинные журналы и сборники с произведениями Лермонтова.

В 1938 году был разработан тематико-экспозиционный план, собран и заказан художникам весь экспозиционный материал.

К февралю 1939 года основные подготовительные работы были закончены, и руководство Гослитмузея решило показать тарханскую экспозицию в качестве выставки (в неполном объеме) в залах своего музея. Она была открыта 1 февраля 1939 года и получила хорошую оценку. И.Л. Андроников сказал о ней: «Тарханы не пожалуются на отнятый приоритет; такой выставке, как эта, не стыдно быть и в Москве, а не только на периферии».

И вот 30 июля 1939 года наступил торжественный момент открытия музея Михаила Юрьевича Лермонтова в Тарханах. Вот как писала об этом событии газета «Сталинское знамя».

«30 июля в селе Лермонтово Чембарского района был большой праздник. В этот день состоялось торжественное открытие музея М.Ю. Лермонтова – одного из самых замечательных культурных учреждений нашей области.

Музей М.Ю. Лермонтова размещен в доме, где прошло детство поэта (реставрация этого дома закончилась в прошлом году). В девяти залах музея находится около 1500 экспонатов, осмотр которых всесторонне знакомит с жизнью и творчеством Лермонтова. Здесь собраны многочисленные портреты поэта, копии написанных им картин, книги и журналы с произведениями Лермонтова, изданные при его жизни, фотокопии рукописей, гравюры и литографии, отражающие эпоху и современников Лермонтова. Залы музея обставлены старинной мебелью. Часть ее из усадьбы бабушки М.Ю. Лермонтова Арсеньевой.

Созданием музея руководила бригада Московского Государственного Литературного музея. Экспонаты музея прекрасно оформлены.

Открытие музея превратилось в большое народное торжество. К часу дня на главной площади села Лермонтово вокруг трибуны собралось около двух тысяч человек. Кроме жителей села и Чембарского района здесь были экскурсанты <...> из Каменского, Свищевского, Поимского, Башмаковского и других районов области. Прибыли гости из Москвы и Пензы. <…>

От имени областного отдела народного образования и учителей Пензенской области зав. облоно тов. Быкарев поздравил присутствующих с открытием замечательного памятника незабываемому поэту.

Значение этого памятника далеко выходит за пределы Пензенской области. О нем будут знать во всем Советском Союзе, будут знать и за границей.

Яркую речь о гениальном русском поэте произнес заместитель директора Государственного литературного музея тов. Аралов. Он призвал колхозников помогать лермонтовскому музею, собирать песни и сказания о поэте, изучать его произведения. <...>

Митинг закончился возложением на могилу поэта двух прекрасных венков от учительства Чембарского района...

А. Храбров».

В этом же году был открыт для всеобщего обозрения гроб Лермонтова в часовне, для чего проделали специальный тоннель в грунте. Так и осталось неизвестным, кому пришла в голову кощунственная мысль нарушить покой поэта.

Появилась же эта мысль, вероятно, не ранее декабря 1936 года. Именно в это самое время могилу вскрывали с разрешения центральных властей. Причиной послужили слухи о якобы безнадзорном и заброшенном состоянии склепа.

В присутствии комиссии, возглавляемой заведующим Чембарским районо А.В. Касаткиным, взломали пол часовни и в открывшемся своде склепа проделали отверстие. Присутствующие при свете свечи увидели четырехугольный металлический ящик, который стоял на трех дубовых плахах.

Члены комиссии поочередно спускались внутрь склепа, осматривали запайку ящика, легонько остукивали его и по ответным звукам пытались определить сохранность деревянного гроба.

Чтобы развеять слухи о проникновениях в склеп злоумышленников и хулиганов, члены комиссии разрешили местным жителям посмотреть на гроб своего великого земляка. Затем выемку заделали. Как оказалось, ненадолго.

Несмотря на то, что коридор под часовней, по которому экскурсанты подходили к гробу Лермонтова, наносил ей большой вред, разрушая фундамент, такое положение дел продолжалось до 2013 года, когда по инициативе Тамары Михайловны Мельниковой и с благословения Владыки склепу придали исторический вид.

...За 80 лет существования в музее было шесть директоров. Об Александре Ивановиче Храмове мы уже рассказывали.

Его сменил на посту Василий Александрович Корнилов (1944 – 1951). Этому человеку было предназначено расширять территорию музея и менять его статус. В тяжелое военное и послевоенное время он добивается преобразования дома-музея М.Ю. Лермонтова в музей-усадьбу и ставит вопрос о признании ее государственным заповедником.

Глеб Петрович Похвистнев, москвич, выпускник МГУ, участник Великой Отечественной войны, проработал в Тарханах три года (впоследствии был корреспондентом газеты «Труд»). При нем в лермонтовском доме была проведена реэкспозиция. Он много занимался пополнением фондов, поиском экспонатов для новой экспозиции. За один только 1952 год количество фондовых материалов пополнилось на 350 единиц хранения.

Петр Андреевич Вырыпаев стал директором в 1954 году, а трудиться в музее начал гораздо раньше. Он участник Великой Отечественной войны, награжден боевыми орденами и медалями.

Его директорство отмечено рядом важных событий. В 1960 году музей М.Ю. Лермонтова был включен в список памятников истории и культуры республиканского значения. В этом же году получен от Белинского райсовета «Акт на право пользования землей» на площади 10,63 га. (Однако понадобились десятилетия, чтобы совхозный производственный комплекс был убран с заповедной территории, и произошло это уже в XXI веке). Музею была передана и сельская церковь Михаила Архистратига.

С 1966 по 1975 годы музей-заповедник возглавлял Валентин Павлович Арзамасцев. В это время работа сотрудников была подчинена подготовке и созданию законченного мемориального ансамбля природных и исторических памятников. Кстати, курировала проекты реконструкции зеленых насаждений Тамара Михайловна Мельникова, будучи главным хранителем музея и затем – заместителем директора по научной работе.

Валентин Павлович Арзамасцев и его команда настойчиво добивались расширения территории усадьбы и признания за ней статуса заповедника. И в 1969 году музей, наконец, получает этот статус и заповедную территорию в 100 гектаров, куда вошла не только тарханская усадьба Арсеньевой, но и Апалиха, имение родственников Арсеньевой Шан-Гиреев. (Сегодня территория музея-заповедника составляет 200 гектаров, в штате – 160 сотрудников).

На долю Тамары Михайловны Мельниковой пришелся самый продолжительный период директорства. Всего она работает в «Тарханах» 51 год, 41 из них – директором. По ее инициативе и непосредственном участии произошло много грандиозных событий.

Тамара Михайловна Мельникова.

Личность яркая, неординарная, она сегодня входит в элиту деятелей культуры России. Удивительный экскурсовод, вернее, рассказчик-собеседник, чья эрудиция и сдержанная эмоциональность буквально чаруют именитых деятелей политики и культуры, столичных специалистов, да и всех, кому довелось именно с ней открывать для себя «Тарханы». Неустанный, дотошный собиратель материальных свидетельств лермонтовской эпохи. Она собрала почти треть существующей коллекции экспонатов музея (около 8 000 единиц).

Глубокий исследователь литературы и музейного дела. Десятки ее научных статей опубликованы в столичных журналах и родном, ею созданном «Тарханском Вестнике». В 2000 году за книгу «И дышит непонятная, святая прелесть в них» Тамара Михайловна получила звание лауреата Всероссийской литературной премии имени М. Ю. Лермонтова.

В 2014 году Тамаре Михайловне Мельниковой была вручена Государственная премия Российской Федерации за комплексное восстановление музея-заповедника «Тарханы», возрождение традиций усадебной культуры, популяризацию творческого наследия М.Ю. Лермонтова.