По чьим лекалам кроился образ русского?
Суть цензуры
Цензура была всегда. Писанная и неписанная, официальная провластная и теневая маргинальная, семейно-бытовая и публично-общественная…. Все виды цензуры и не сразу перечислишь…. Недаром говорят, что язык нам дан для того, чтобы скрывать свои мысли. Самоцензуре подвержена даже речь матери к своему грудному младенцу, что уж говорить про остальных. Только на эту тему предпочитают особо не распространяться. Откровенные признания Макиавелли: «Долгое время не говорил я того, во что верю, никогда не верю я и в то, что говорю, и если иногда случается так, что я и в самом деле говорю правду, я окутываю ее такой ложью, что ее трудно обнаружить» – редкость. Средневековье или современность – мало, что в природе человека изменилось. Поэтому всегда важно знать, в первую очередь, не что говорят, а что подвержено цензуре, что скрывают, о чем молчат. Информация – оружие. «Знание – власть!» (Фрэнсис Бэкон).
При этом необходимо помнить, что цензура это всего лишь разновидность обмана. И если в быту цензура в виде лицемерия необходима, поскольку позволяет сглаживать углы противоречий к взаимной выгоде, делая сосуществование более-менее сносным (впрочем, лишь до начала серьезной ссоры), то цензура в общественной жизни носит во многом принципиально иной характер. Здесь цензура – разоружение потенциального противника, какими бы формально заботливыми, патерналистскими и дружескими ни были взаимоотношения между ними.
Только не надо путать цензуру с борьбой с распущенностью, борьбой с духовной и душевной нарочитой демонстративной вседозволенностью. Вседозволенность напоказ не несет в себе никакой значимой информации, это всегда просто слом культурного кода, начало цивилизационной катастрофы. За подобной бравадой, как правило, скрывается внутренняя болезненная неуверенность в себе и истеричность, как отдельного индивида, так и общества в целом, попытка скрыть свой страх перед надвигающейся действительностью, закамуфлировав его в одну из форм разложения. И это гниение выдается за неординарность, смелость – «пощечину общественному вкусу» и новаторство. Так что, похабность и расхлябанность необходимо пресекать самыми жесткими мерами, без всяких сомнений и снисхождений. В истории нет срока давности: то, что было вчера, при сходных условиях может произойти и сегодня. Мы в своей истории подобное наблюдали, к сожалению, неоднократно, про сегодняшний день и вовсе говорить нечего – все всё видят. Один маленький эпизод: публичная демонстрация фотографии нашего министра культуры в майке с матерной надписью – и комментарии не требуются. Или пример из относительно недавней нашей истории. После отречения императора от престола мостовые Петрограда сразу же оказались покрыты шелухой от семечек, а ходившие еще тогда трамваи превратились в передвижные общественные туалеты. Что за подобной бравадой последовало, вспоминать не хочется.
И еще следует одно отметить: весь этот декаданс до поры до времени неплохо оплачивается теми, кто на подготавливаемом развале планирует поиметь свой гешефт, но это уже другая большая тема.
Немного истории
Цензура появилась ещё в Древнем Риме, где в императорский период существовали чиновники-цензоры, следившие за общественным мнением. В Средние века цензура была унаследована Европой и долгое время являлась церковным институтом, выявлявшим еретиков и пресекавшим выпуск крамольной литературы. Тем же самым цензура занималась и в Московском государстве. При Петре I церковь лишилась принадлежавшей ей монополии на книгоиздание. Пётр ввёл в обиход гражданский шрифт, распорядился массово издавать научные книги, учебники, при нём в России появилось первое печатное средство массовой информации – газета «Ведомости». Изначально Пётр сам проверял содержание номеров «Ведомостей». Затем эта функция была передана Коллегии иностранных дел. А с 4 октября 1727 года Сенат постановил, что цензуру светских публикаций будет осуществлять Академия наук. При этом никаких правил на этот счёт не существовало, а поручение проверить готовящуюся к печати книгу мог получить любой чиновник или член академии, и делал он это, руководствуясь собственными представлениями о том, что можно печатать, а что нельзя. Затем, 18 марта 1742 года, цензура печати была передана исполнительному органу Сената – сенатской конторе.
Несмотря на государственный контроль, цензурная политика российского правительства при Елизавете и Екатерине II была весьма либеральной. Вдобавок, в 1763 году Екатерина устраивает большую реформу цензурной системы. Ведомство было децентрализовано. В столице этим занималась Академия наук, в Москве – университет, в регионах – училища. Было разрешено иметь частные типографии. Самое громкое цензурное дело екатерининских времён связано с именем Александра Радищева, владельца собственной типографии, в которой он напечатал своё «Путешествие из Петербурга в Москву» в том виде, в каком она вышла из-под его пера. Последовал громкий скандал. Екатерина сделала вывод, что наличие частных типографий требует ужесточения цензуры. Это было связано также с Великой французской революцией, поэтому 16 сентября 1796 года был издан императорский указ, согласно которому права на организацию частных типографий ограничивались (отныне на это требовалось личное разрешение императрицы), а печать книг или журналов без цензуры строжайше запрещалась.
При императоре Павле I в 1799 году была создана военная цензура. А в 1800 году был наложен запрет на ввоз в Россию любых иностранных изданий. Пришедший впоследствии к власти император Александр I был весьма либерально настроен. В числе множества его реформ государственного устройства была и реформа цензуры. Он отменил запрет на ввоз иностранных книг, а также восстановил частные типографии. Проверка всего, что уходит в печать, была передана университетам. Цензорами назначались люди из числа университетской профессуры, а спорные вопросы обсуждались на совете университета. А 9 июня 1804 года все введённые ранее правила были обобщены в первом в России Уставе о цензуре. Цензурная политика Александра I сохранялась и при Николае I, хотя николаевский устав 1826 года считался гораздо более суровым, чем прежний. Однако в нём подтверждалось, что цензорами могут быть исключительно «избранные, возмужалые, добронравные люди, учёные, знающие языки и словесность». В 1848 году по решению Николая I был создан Комитет для высшего надзора за духом и направлением печатаемых в России произведений. Появление этого надзорного органа было обусловлено бушевавшей в Европе революционной «Весной народов».
В начале 60-х годов XIX века в правительстве и обществе развернулась дискуссия о роли цензуры в жизни общества, новом цензурном законодательстве и о том, какое министерство должно осуществлять надзор за печатными изданиями. В марте 1862 года была создана «Комиссия для пересмотра, изменения и дополнения постановлений по делам книгопечатания». Одним из главных вопросов, был вопрос о переходе к карательной системе цензуры; если до середины 1860-х годов в России все печатные издания подвергались предварительной цензуре, т.е. прочитывались и редактировались цензором до выхода издания в свет, то при карательной цензуре рассматривалось произведение уже только после его публикации.
Эта система почти без изменений просуществовала да начала Первой Мировой войны, когда Императорским указом было введено в действие «Временное Положение о военной цензуре». Оно предусматривало установление полного контроля над периодической печатью, почтовыми отправлениями и даже произносимыми ораторами речами – последние должны были предварительно представить на утверждение конспект. Для осуществления надзора при Генеральном штабе создавалась Главная военно-цензурная комиссия, а при штабах округов – местные комиссии. Как говорилось в ст. 1 Положения, военная цензура была призвана «не допускать объявления и распространения докладов, которые могли навредить военным интересам государства». За распространение в печати сведений вопреки воспрещению цензуры вводился штраф от 500 до 10 тыс. рублей. Одновременно Уложение о наказаниях дополняется новой статьёй: распространение сведений, касающихся внешней безопасности России или её вооружённых сил наказывалось заключением в тюрьму на срок от 2 до 8 месяцев. Аналогичное наказание следовало за публичные призывы к прекращению войны.
В советское время цензура появилась почти сразу после прихода к власти большевиков. Уже 9 ноября 1917 года был издан Декрет о печати, который запрещал выход любой антиправительственной прессы. В 1918 году началась национализация, в числе первых в государственную собственность поступили типографии. 21 июня 1918 года было введено Положение о военной цензуре. Согласно этому документу, проверялись абсолютно все печатные материалы. В 1922 году был создан единый орган советской цензуры – Главлит (Главное управление по делам литературы и издательств). Под различными именами Главлит просуществовал до самого развала СССР и был упразднён после августовского путча 1991 года.
В постсоветское время цензура была торжественно упразднена и даже запрещена законодательно. И можно сказать, что в начале 90-х ее, действительно, не было. Но очень скоро цензура вернулась, но уже в другой, скрытой форме. Чем запрещать уже написанное, лучше воспитать журналистов, которые будут писать только то, что требуется. Для чего в Москве в 1993 году была открыта школа журналистики «Internews» под руководством Мананы Альбертовны Асламазян, занимавшей этот пост более 15 лет. Асламазян родилась в 1952 году в Ереване, в 1973-м окончила филологический факультет Ереванского государственного университета. С 1993 года – генеральный директор российского филиала американского фонда «Интерньюс Нетворк» («Образованные медиа». Фонд входил в ассоциацию InternewsInternational со штаб-квартирой в США и офисами в 22 странах). С 1998 года – член правления ассоциации и президент «Интерньюс – Европа». С 2000 года – член Федеральной конкурсной комиссии Министерства Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и средств массовых коммуникаций (МПТР), член Академии Российского телевидения с 2001 года. С 2002 года – вице-президент Национальной ассоциации телерадиовещателей (НАТ). Лауреат премии «Медиаменеджер России» 2002 года в специальной номинации «За особые заслуги в развитии медиабизнеса», руководитель фонда «Образованные медиа». Обладатель специального приза Академии Российского телевидения «За личный вклад в развитие российского телевидения» за важнейшую роль в подготовке кадров для регионального телевидения. Влияние Асламазян на информационную политику страны переоценить было невозможно, пока в 2007 году она не стала фигурантом дела о контрабанде валюты и не была вынуждена покинуть Россию.
Главное не то, о чем говорят, а то, о чем молчат!
Но этот краткий курс истории цензуры, приведенный выше, всего лишь официоз, который нетрудно найти в нужном справочнике, а при наличии интернета – тем более. Вопросы, которые поднимала цезура, особенно военная цезура, обсуждать особо нечего, военная цензура, она и в Африке цензура, везде примерно одно и тоже.
Но со светской цензурой не все так однозначно – официально запрещаемая литература уже одним своим запретом привлекала к себе внимание, а «запретный плод» уже по определению сладок, и, так или иначе, становилась, в конце концов, достоянием гласности. Поэтому гораздо интереснее понять, а что цензурировалось негласно, без положений, указов, декретов? При этом неофициальная цензура была на порядки более действенной, эффективной и беспощадной. Так что еще раз повторю – главное не то, о чем говорят, а то, о чем молчат!
Вполне логично можно предположить, что подобных тем было, если не великое множество, но все же довольно много, но многие из них со временем утратили свою актуальность. Нас же интересуют только те, что замалчивались на протяжении веков, да и сейчас не особо привлекают к себе внимание. А подобных тем много быть не может, круг их изначально ограничен. А так как официальных следов, т.е. прямых улик, нет и никогда не было, то понять, что так усиленно скрывали и продолжают скрывать, можно только по косвенным признакам, опираясь при расследовании на логику мышления, историческую значимость замалчиваемых проблем и мировой опыт разрешения фундаментальных противоречий.
Значение сказок
И отчасти помочь в установление истины, как это ни покажется странным на первый взгляд, сможет обращение к русским народным сказкам, вернее к интерпретациям этих сказок, к той форме, в какой они стали общенациональным достоянием. Немного заострю: массовая культура держит сказки на периферии нашего сознания – подумаешь, какие-то там россказни для забавы малолетних детей, сборник всяких небылиц и нелепиц…, относиться к ним серьезно невозможно… То ли дело – многотомные романы, неподъемные философские рассуждения, велеречивые стихи… Но все, на самом деле, совсем наоборот – народные сказки, именно народные, пришедшие к нам из глубины веков, а то и тысячелетий, а не высосанные из пальца не очень чистоплотными любителями словесности – самая серьезная литература, концентрированный опыт поколений, по своей значимости не идущая в сравнение ни с какой другой. Как, кстати, и народная музыка, со всем ее примитивом и несовершенством, так как музыкальное воспитание – самое мощное оружие, поскольку ритм и гармония проникает в самые сокровенные глубины человеческой души… (Более подробно на тему сказок см. работы; Владимира Яковлевич Проппа (1895–1970), выходца из поволжских немцев – советского филолога, фольклориста, профессора Ленинградского университета, «Морфология сказки» (1928) и «Исторические корни волшебной сказки» (1946), ставшие настольными книгами для голливудских сценаристов, разработчиков рекламы, авторов комиксов и прочих манипуляторов массовым сознанием. И работу Джозефа Джона Кэмпбелла (1904–1987) – американского исследователя мифологии ирландского происхождения, книга которого «Тысячеликий герой» (1949) вдохновила Джорджа Лукаса на создание киносаги «Звёздные войны»).
Просто необходимо понимать, что народный фольклор – есть ключ к объединению людей в нацию, что нация – это большая семья, что только обращение к глубинным народным архетипам, к коллективному бессознательному способно подвигнуть большие массы людей к самопожертвованию и стойкому перенесению невзгод и тягот во время глобальных катастроф и отражению иноплеменной агрессии, а также неизбежных издержек, связанных с государственным строительством. Все это прекрасно понимали и во вновь учреждаемой Германии. (Небольшое пояснение: наполеоновские войны уничтожили границы множества нищих, ничтожных, кукольных немецких государств, и пусть под французским протекторатом, но собрали немцев в единое целое, и немцы почувствовали свою значимость и силу. А после освобождения тяга к государственному объединению германских земель только усилилась и на это была заточена немецкая элита). Возрождение государства потребовало от будущих его граждан концентрированного напряжения всех своих сил и устремлений. А для этого потребовалось создание общей для всех немцев мифологии и выработки единого государственного языка.
Братья Гримм
Вот за выполнение подобной задачи и взялись немецкие филологи, представители гейдельбергских романтиков – братья Гримм. Сейчас трудно сказать, что непосредственно подвигло их заняться немецким фольклором. Но примерно с 1806 года они приступили к систематической работе по собиранию германских сказок. А уже в 1812–1814 годах издали в Берлине «Детские и семейные сказки» в двух томах. И«Золушка», и «Бременские музыканты», и «Волк и семеро козлят» – из этого сборника. Первые выпуски сказок подверглись сильной критике, поскольку, несмотря на своё название «Детские и семейные сказки», эти истории были расценены как не подходящие для детского чтения. С одной стороны, сказки критиковали за слишком уж откровенный натурализм и жестокость, а с другой – за недостаточную общегерманскую унификацию и слабо отраженную связь с «кровью и почвой», «зовом предков» и недостаточной идеализацией национального прошлого. Замечания были признаны обоснованными и учтены, и, в дальнейшем, сказки многократно переиздавались и распространялись по территории всей будущей Германии. Задача во многом была решена: немецких детей приобщили к единому всегерманскому языку и подготовили к государственной школе, одновременно заложив им основы общегерманской культуры и национального единства. Так что, Бисмарк пришел уже на заранее подготовленную почву, потому и такой блестящий результат по централизации Германии!
Владимир Иванович Даль
Вопросами русского фольклора также озаботились (правда, на уровне личной инициативы) и в нашей стране. Одним из пионеров по сбору и обработке народного творчества, стал выходец из семьи обрусевших датчан, участник войны с Турцией (1828–1829) и подавления Польского мятежа (1831), военный врач – Владимир Иванович Даль (1801–1872). Он знаменит еще и тем, что помимо создания «Толкового словаря живого великорусского языка», занимался сбором и обработкой русских народных сказок, которые и были предложены им на суд публики в 1832 году. Но его литературный дебют оказался не совсем удачным – автор был признан неблагонадежным, нераспроданные книги изъяты и уничтожены, а сам писатель оказался под арестом, и только заступничество поэта Жуковского и его воинские заслуги, позволили ему выйти на свободу. Несмотря на такую скандальную презентацию, уцелевшие экземпляры «Русских сказок» стали весьма желанным и ценным подарком для современников, в том числе даже для Александра Сергеевича Пушкина.
Формально Даля можно отнести к последователям братьев Гримм, тем более, что немецкие сказки стали к этому времени широко известны и в России. Но есть принципиальное «но», принципиальная разница в обработке собранного материала. Так, если немцы Гримм, как представители школы романтизма, в своей корректуре упор делали на «кровь и почву», «зов предков» и величие немецкой истории, не забывая при этом о проблемах единого немецкого литературного языка, то этническому датчанину вопросы русской общности по крови, по общим предкам, по родной земле, были изначально чужды и не входили в круг его понятий, а для национальной идентичности он оставил только один язык: «Ни прозвание, ни вероисповедание, ни сама кровь предков не делают человека принадлежностью той или другой народности. Дух, душа человека – вот где надо искать принадлежности его к тому или другому народу. Чем же можно определить принадлежность духа? Конечно, проявлением духа мыслью: кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски. Самая большая ценность народа – его язык, язык на котором он пишет, говорит, думает». («Толковый словарь» Даля)
Александр Николаевич Афанасьев
Наследником и продолжателем дела Даля стал Александр Николаевич Афанасьев (1826–1871), выпускник юридического факультета Московского университета, человек крайне либеральных взглядов, бывший одним из корреспондентов А.И. Герцена. Именно ему В.И. Даль, всецело сосредоточившись на издании пословиц и словаря, передал свое собрание сказок. Вдобавок на его обработку, как члена Русского географического общества, были переданы советом географического общества бесценные архивные записи русских народных сказок, собранные за многие годы в разных уголках страны. Впервые ему удалось их издать в 1855–1863 годах в восьми выпусках. Переработанная редакция была опубликована в 1873 году (посмертно).
От Даля Афанасьевым были унаследованы не только черновые тексты русских сказок, но и идеологический подход к их редактированию, смещению акцентов, компоновке произведений. И если за пересказ им общего сюжета можно было особо не беспокоиться, в этом вопросе он был довольно корректен, то в смысловых нюансах, оттенках, подтекстах, был изначально ангажирован. Так что ждать от него понимания, поддержки и отражения русских национальных интересов не стоило, эта тема столь тщательно им вымарывалась и искажалась при редактировании, что даже вызвала вопросы у Священного Синода и у надзорных государственных органов, а, чтобы заслужить такую честь – надо было особо постараться. Но все валить на конкретных любителей народного фольклора все же не стоит, они действовали в господствующем общественно-политическом тренде, который формировался далеко не ими, они были во многом его жертвами, они были вынуждены работать в общей атмосфере неприятия ничего русского.
Наша элита
Повторю, что работать им приходилось в атмосфере тотальной русофобии, которая в тот момент усиленно скрывалась на всех уровнях пирамиды власти от ничего в своей массе непонимающих русских. Поэтому выявить скрытые пружины, приводящие в действие подлинный механизм российской империи, можно только через косвенные улики, одной из которых, является разбор и анализ опубликованных русских народных сказок, и сравнение их со сказками других народов. Забвение русских национальных интересов и было той официально неписаной цензурой, что оставляло свой след на любом начинании. В том и заключалась подлинная трагедия России, что у нашего правящего класса не было реальной субъектности, он был расколот на несколько конкурирующих группировок, структурно и бесструктурно управляемых из центров сил, находящихся за пределами нашей страны. Эта борьба «элит» шла не только в верхах государственных и политических, но и в верхах финансово-экономических, культурно-просветительских…, шла борьба: прогерманских «элит» с блоком «элит» профранцузских и пробританских. Эта борьба шла без участия русских «элит» – русских, как самостоятельной силы, просто не было. А государственная система России держалась только на балансе противоречий между ними. И когда пришел час жесточайших испытании войной; когда стало ясно, что в войне на два фронта «Центральные державы» обречены (а случилось это в ходе кампании 1916 года, после «верденской мясорубки»); когда страны Антанты приняли решение купить участие Америки в войне за счёт интересов России, то реально противостоять этой предательской политике внутри государства оказалось некому, все провластные элитные группировки объединились против русских и России. Такой «войны на три фронта»: против немцев, против Антанты и против врага внутреннего, т.е., против собственной «элиты», – Российская империя, как государство, выдержать не смогла. Британское, американское, французское посольства с осени 1916 года становятся центрами «демократической» оппозиции. «Кругом измена и трусость, и обман», – эта дневниковая запись Николая II от 2 (15) марта 1917 года характеризует действия не только ближайшего царского круга, но и «союзников», которые готовили раздел Российской империи на десятки новых независимых государств и превращение их в свои полуколонии…,– результат закономерен.
Неписаная цензура господствующей русофобии способствовала подрыву основ нашего государства, в том числе через разрушение этнической целостности государствообразующего русского народа, дроблению его на отдельные враждебные друг другу элементы, из которых и взращивались Антироссии. Так, например, украинский вопрос встал во весь рост далеко не сегодня. Украинский этногенез со стремлением стать полноценным этносом: верой, культурой, языком, национальной историей и мифологией и образом врага, был скрыто заложен и всячески простимулирован как раз в недрах Российской империи и реализован сразу же после ее краха. Оно и понятно – при раздроблении Русского Мира сам собой отпадал вопрос о легитимности инородной власти в России. Вопроса: «А, что вы здесь делаете?» задать стало просто некому.
Украинский вопрос
Вот как этот период нашей истории описывает в газете «Киевлянин» за 18 июня 1917 года депутат Государственной Думы Василий Витальевич Шульгин: «…Постановление Временного Правительства «об образовании Генерального Секретариата в качестве высшего органа управления краевыми делами на Украине» фактически является созданием в Российской Державе особой области, с присвоением ей имени Украины. Это же постановление обозначает, что население этой области будет в государственных актах именоваться украинцами, а язык, которым говорит население, украинским. Одним росчерком пера временное Правительство решило вопрос необычайной важности в жизни каждого гражданина Юга России…
Люди, которые еще вчера считали себя русскими, которые всеми силами боролись за существование Руси, которые проливали кровь за русскую землю, решением Временного Правительства перечислены из русских в украинцы, причем Правительство не спросило этих людей об их желаниях и не дало возможности им выразить свое отношение к этому важнейшему для человека вопросу, вопросу принадлежности к той или иной национальности. В этом постановлении Временного Правительства нельзя не видеть акта величайшего пренебрежения правителей к правам управляемых. Решение таких вопросов, как зачисление свыше тридцати миллионов народа в ту или иную национальность, может принадлежать только Учредительному Собранию, которое выслушает действительных представителей этих миллионов людей, представителей, выбранных ими при помощи правильных, закономерных, охраняемых всей мощью государственной власти выборов…
Особенно сильна антиукраинская тенденция как раз в самом сердце предполагаемой Украины – в Киеве. Киевское население чтит исторические традиции и не забыло, что Киев – колыбель Руси. И даже по признанию самих украинцев, Киев – «русский остров среди украинского моря». Кроме того, значительная часть киевского населения, и притом коренного местного, а не пришлого, относится с нескрываемым недоверием к украинцам, видя в них искусственных разрушителей единства русского племени и тайных сторонников Австрии…»
Советская русофобия
После Октябрьского Переворота скрытая русофобия стала открытой государственной идеологией, главным мейнстримом в деле построения Страны Советов, так что надобность в скрытом ее цензурировании на этом этапе отпала. Из заключительного слова И.В. Сталина, произнесенного в 1921 году на X съезде РКП(б), в докладе «Об очередных задачах партии в национальном вопросе»: «… недавно еще говорилось, что украинская республика и украинская нация – выдумка немцев. Между тем ясно, что украинская нация существует, и развитие её культуры составляет обязанность коммунистов. Нельзя идти против истории. Ясно, что если в городах Украины до сих пор еще преобладают русские элементы, то с течением времени эти города будут неизбежно украинизированы….»
Или из материалов XII съезда РКП(б), посвященного Русскому национальному вопросу, который состоялся 17-25 апреля 1923 года. Зиновьев: «Товарищи, мы должны на этот счет твердо сказать, что ни малейших уступок «великодержавной» точке зрения и ни малейшего отступления от школы Ленина в национальном вопросе мы не можем допустить и не допустим. Мы должны помнить, что этот вопрос стоит именно так. Я не могу согласиться с теми товарищами, которые говорили на Украинской конференции: «на Украине борются две культуры; которая победит, – нам все равно». Так, товарищи, рассуждать нельзя. Школа т. Ленина учит нас в национальном вопросе тому, что мы должны активно помогать тем нациям, которые до сих пор были угнетенными и загнанными».
Сталин: «И, таким образом, в связи с нэпом, во внутренней нашей жизни нарождается новая сила – великорусский шовинизм, гнездящийся в наших учреждениях, проникающий не только в советские, но и в партийные учреждения, бродящий по всем углам нашей федерации и ведущий к тому, что если мы этой новой силе не дадим решительного отпора, если мы ее не подсечем в корне, – а нэповские условия ее взращивают, – мы рискуем оказаться перед картиной разрыва между пролетариатом бывшей державной нации и крестьянами ранее угнетенных наций, что равняется подрыву диктатуры пролетариата…. Антирусский национализм есть оборонительная форма, некоторая уродливая форма обороны против национализма русского, против шовинизма русского».
Так что, в советской и постсоветской Украине националистическими, по сути, являлись все местные элиты. Собственно, сама Украина изначально, сначала в качестве УССР, а затем «незалежной державы», строилась как государство украинской нации: «Украина родилась от совокупления коммунистов с националистами». Для этого и вытравлялось все русское, душилась русская воля, потому что только жесточайший государствообразующий русский национализм смог бы победить самостийников, остановить распад державы. Мы, русские, основа государственной системы, нам интуитивно хочется сбиться в единую стаю, и пусть у нас, русских, никогда не было политического национализма, но на уровне деревенской общины, на уровне казачий лавы, на уровне роты..., мы всегда были едины, на уровне восприятия друг друга – единым племенем. И основная наша претензия к правящему слою заключалась и заключается не в материальной зависти, кто бы как ни спекулировал на этой теме, господа есть господа, и негоже господам быть нищими, иначе какие они господа, а в том, что господа – чужаки, что они не свои, что они цивилизационно чужды русским простолюдинам, а в этом и заключается главное между нами противоречие.
Разрушение Русского Мира
Но не нужно думать, что процесс создания Антироссии
ограничился только Украиной и процесс дробления Русского Мира на этом
остановился. Для иллюстрации: Иванов Валерий Григорьевич (литературный
псевдоним Валерий Иванов Смоленский). Родился 26 июля
«История средневековой Беларуси являлась одной из самых закрытых страниц советской историографии. В соответствии с доктриной советской идеологии о взаимоотношениях больших и малых народов и народностей Союза Советских Социалистических Республик все они изначально были братскими. И, соответственно, никаких конфликтных отношений, а тем более, военных столкновений между народами, населяющими первое в мире интернациональное социалистическое государство не было, и быть не могло. Не была здесь исключением и Беларусь. Сам распад Советского Союза показал сразу же ошибочность этой псевдонаучной теории. Территориальные, политические и имущественные претензии выплеснулись наружу на следующий же день после подписания знаменитых Вискулевских соглашений. Военные конфликты между бывшими составляющими громадного советского государства также не заставили себя ждать и продолжаются по сей день. Действительное положение дел с взаимоотношениями даже среди родственных славянских народов извращалось официальной наукой, многие события толковались в угоду политической и идеологической конъюнктуре, а многочисленные факты, свидетельствующие об обратном, попросту замалчивались. В силу различных причин значительно искажена история белорусского народа и историками российской империи … Естественно, белорусы, как и любой другой народ, боялись утратить эту самую самобытность и старались держаться подальше от крупных хищников, норовящих заглотать более слабых. Одним из таких хищников в те далекие времена была Русь, а затем и Россия. Скрывать здесь нечего. Россия, на протяжении всей своей тысячелетней истории проводила хищническую, захватническую политику. Об этом следует сказать открытым текстом. Из махонького Московского княжества площадью около 43 тысяч квадратных километров разрослась громадная, самая большая в мире империя… Общая площадь российской империи составила к моменту ее распада 22 402,2 тысяч квадратных километров, то есть увеличилась в 521 раз! Образно говоря, Московское княжество присоединило к себе еще 520 таких же княжеств и стало огромной империей! На громадной территории которой проживало более 120 народов и народностей, многие из которых почти полностью ассимилировались с коренным населением России – русскими – и утратили свою самобытность, чтобы об этом ни твердили прежние советские идеологи. Чем отличалась Россия от других государств в плане военной политики? Да, ничем. Разве что изрядным аппетитом на большие куски чужих территорий, да своей ухватистостью (захваченные или «присоединенные» территории оставались в составе империи, как правило, навсегда)….Чем гордились и гордятся ныне представители русской исторической и общественно- политической мысли? Например, тем, что древнерусский князь Олег, правивший сначала в Новгороде, а затем в захваченном им Киеве, в 907 году прибил свой щит на ворота Царьграда и обложил некогда могучих византийцев данью. Этот факт, воспевавшийся в древних русских былинах и сказаниях, превозносится и сейчас. Чем же этот знаменитый южный вояж древнего князя со товарищи был по своей настоящей сути? Правильно! Обыкновенный грабительский поход полудиких еще народов на цивилизованное государство с высоким уровнем культуры… В Великом княжестве Литовском государственным языком был белорусский, и все исторические документы были исполнены на белорусском языке. Княжество просуществовало, как самостоятельное государство, примерно, с 1240 года, и точно, по 1569 год. А затем, как равноправное союзное государство в составе федеративной Речи Посполитой до 25 ноября 1795 года, когда король Польши и великий князь Великого княжества Литовского Станислав Август Понятовский по политическим причинам отрекся от престола в пользу российской императрицы Екатерины II. 555 лет, как минимум, белорусскому государственному славянскому образованию исполнилось к моменту его нелепой (из за безвольных и бесталанных польских руководителей) кончины…». Комментарии излишни.
Россия и Запад
И еще один вопрос, помимо русского вопроса, но с ним связанный напрямую, который на протяжении веков так же замалчивался и продолжает замалчиваться и сегодня, хотя официальных указаний на эту тему как не было, так и нет – об истинном отношении к России Европы и Запада в целом. При этом открытых материалов на эту тему на самом Западе больше, чем достаточно. Один «Майн Кампф», чего стоит. И не надо думать, что он у нас попал под цензурный запрет из-за нападок на коммунизм, критики проводимой внутренней и внешней политики, всесилия комиссаров… Коммунизм давно у нас закончился, а цензурный запрет остался. Главное, из-за чего «Майн Кампф» у нас запрещен – слишком уж откровенно в нем все высказано, безо всякого камуфляжа.
Или еще один документ: «Откровения и признания. Нацистская верхушка о войне «третьего рейха» против СССР. Секретные речи. Дневники. Воспоминания», он увидел у нас свет только 2000 году. Как сказано в предисловии: «Еще не так давно такие материалы, хранившиеся за семью печатями в различных «спецхранах» под грифом «секретно» или «для служебного пользования», оставались недоступными нашему читателю, будучи, однако, широко известны всему остальному миру». Так, что же в них, всё-таки, скрывалось:
«Секретный меморандум о национал-социалистической
оккупационной политике в России. Ставка фюрера, 16 июля
Все преемники фюрера должны знать: безопасность рейха может быть обеспечена только тогда, когда западнее Урала не будет существовать никакой военной силы; защиту этого района от всех эвентуальных опасностей берут на себя немцы. Жизненным принципом должно быть и оставаться на веки веков: никому, кроме немца не дозволено носить оружие!… Из вновь приобретенных восточных областей мы должны сделать для себя райский сад. Они для нас жизненно важны, колонии же, напротив, играют совершенно второстепенную роль… На Украине мы должны начать со сферы культуры, пробудить у украинцев их историческое сознание, основать в Киеве университет и т. п.… … Он хочет также значительно увеличить старую Украину…. Огромное пространство надо усмирить как можно быстрее; этого лучше всего можно добиться расстрелом каждого, кто посмеет поглядеть на немца косо… Жители должны знать: каждый, кто не работает на немцев, будет расстрелян, и за любой проступок виновный будет наказан… После перерыва фюрер заметил: мы должны ясно понимать, что нынешняя Европа – это только географическое понятие, в действительности же Азия доходит до наших прежних границ».
В общем, ничего нового, все то же самое, начиная с Ливонских войн – Первой Мировой войны объединенной Европы и Оттоманской Порты против России, или тогда – Московской Руси. Разница только в том, что полтысячелетия назад не было термина «геополитика», и Карл Хаусхофер не завернул в нее интересы Германии и Европы в целом. Суть геополитики, принятой Западом: кто владеет «Хартлендом» – срединная земля, северо-восточная часть Евразии, т.е. Россия – тот владеет миром. Поэтому необходимо уничтожить Россию, потому что Россия мешает Западу окончательно стать гегемоном мира! А остальное – все «рюшечки», камуфляж, «мы тебя не больно зарежем». Как выразился Шарль де Голль: «Европа должна быть едина от Атлантики до Урала». Ясно, просто и доходчиво. Но вот эту простоту и доходчивость и скрывали и продолжают скрывать от нас наши же правители. И на эту, на первый взгляд, нелогичную цензуру, есть вполне объективная причина.
Вскрытый ларчик
А причина очень проста – главная цель почти всей нашей элиты, потому что своего у ней за душей ничего нет, начиная с императорской России и по сей день – войти в «Общеевропейский дом», построить его вместе с европейцами, стать частью европейской элиты. Поэтому главное – сохранить наши хорошие отношения с Европой, несмотря ни на что. Попытаться заложить хорошие отношения на будущее, а для этого – за ценой не постоим. В этом вся суть сегодняшней пропаганды про бедную страдающую Европу, которой мешают не хорошие заокеанские злыдни, а на самом деле она хорошая, ей стоит помочь – не удается «Северный поток», зальем Европу газом через «Турецкий». Отсюда же во многом сопли про пакт «Молотова-Риббентропа», за которым стоит на самом деле горькое сожаление по поводу того, что Вермахту не удалось наступать от старых советских границ, что, в конечном счете, и привело к поражению в очередной глобальной войне, и, что мы не были разгромлены еще тогда. И это сожаление только усиливается по мере того, как старый мир начал рушиться на наших глазах, по мере начала нового конфликта с Западом и нашего выхода из под его влияния, по мере потери надежды на воплощения своей стратегической мечты, основа которой – это мы с американцами воюем, а с Европой мы от Лиссабона до Владивостока будем строить единый общий дом.
Но вся правда в том, что Запад раскалывался исключительно только из-за своих внутренних противоречий, когда появлялись примерно два равноценных центра силы, и между ними начиналась борьба за гегемонию, на время приглушая общую борьбу Западной цивилизации за господство над всем миром, за превращение внешнего мира в свою колонию, за его разграбление. Но сегодня общепризнанный, вне конкуренции гегемон Запада – США. Подобное, только намного в более легкой форме, уже было в конце 80-х, и только крах Советского Союза и его ресурсы обеспечили Западу новый рывок в развитии благосостояния своих граждан. Запад получил весь ранее неподконтрольный себе мир. Так что сегодня необходимо новое ограбление мира, что без сокрушения России невозможно. Поэтому дружба с Западом невозможна в принципе, они против нас едины и это их консолидированная позиция, к какому бы политическому лагерю кто бы из них ни принадлежал. Поэтому вместо того чтобы протягивать старой Европе руку дружбы, необходимо помочь ей рухнуть, «падающего подтолкни», а обрушение Европы нанесет, вполне возможно, и смертельный удар и самим Соединённым Штатам.
Едут, едут казаки…
Кто этому не верит, кто считает, что все дело только в нас, обратитесь к нашей относительно недавней истории, к лабораторно чистому эксперименту: наполеоновские войны. Главнокомандующий всеми русскими армиями и ополчениями генерал-фельдмаршал, граф, светлейший князь Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов был против продолжения войны на территории Европы и свержения Наполеона, не желал «таскать каштаны из огня» для Англии. И после выхода к Эльбе, не хотел идти дальше, пусть, мол, европейцы между собой разбираются сами, не наша проблема. Кутузова, похоже, отравили. И вот, в конце концов, пролив море своей и чужой крови, 30 марта 1814 года, совершив обманный манёвр, войска коалиции во главе с русской армией проникли в тыл армии Наполеона и подошли к Парижу. При взятии города пало более 6000 русских, а с учетом сожженной Москвы и всех наших потерь, более чем достаточно, чтобы предать Париж грабежам, а затем и сжечь его, чего французы и ждали. Французы ожидали увидеть «варваров с Севера» и «диких казаков», которые сурово отомстят. А в итоге – даже «чижика не съели». Император Александр I издал строгие предписания не обижать французов. По приказу императора войскам было выплачено жалованье за год в тройном размере, чтобы воины имели возможность развлечься, не причиняя ущерба парижанам. Произведения изящных искусств, свезенные Наполеоном из многих стран как «военные трофеи» и ставшие украшением французских музеев, по настоянию Александра Первого остались в Париже. Он считал, что в Париже они будут доступнее для всех жителей Европы. В общем – оккупационная русская армия напоминала собой «цирк с конями», в самом прямом смысле этого выражения – казаки купались в Сене вместе с лошадьми, как у себя на Дону, и на это представление собиралась половина Парижа… Так что, развлекали парижан, как могли, особенно парижанок… Все потери Парижа: вырубленные платаны на Елисейских полях, кашу солдаты варили, да в бытность пребывания у дворца Наполеона в Фонтенбло выловили карпов в прудах. А когда уходили из Парижа, то командующий оккупационным корпусом генерал-лейтенант Воронцов Михаил Семёнович навёл справки о неуплаченных долгах своих подчинённых. Сумма составляла около 1,5 миллиона рублей. Тогда он продал одно из своих имений и расплатился с французскими кредиторами.
И что же – взамен – беспредельная ненависть, вылившаяся, в конце концов, в Крымскую войну. Оно и понятно – русские нарушили Библейскую заповедь: «Око за Око», да и свое Соборное уложение 1649 года, т.е. свод законов Русского царства, принятый Земским собором в 1649 году и действовавший до 1832 года. Глава XXII, пункт 10: «А будет кто не бояся Бога, и не опасаяся государьския опалы и казни, учинит над кем-нибудь мучителское надругательство, отсечет руку или ногу, или нос, или ухо, или губы обрежет, или глаз выколет, а сыщется про то допряма, и за такое его наругателство самому ему то же учинити, да на нем же взяти из вотчин его и из животов тому, над кем он такое надругательство учинит, будет отсечет руку, и за руку пятдесят рублев, а будет отсечет ногу, и за ногу пятдесят же рублев, а за нос, и за ухо, и за губы, и за глас, по тому же за всякую рану, по пятидесят рублев». Так что, все вполне справедливо. Благоглупость не прощают. Подобную беззубость восприняли как культурное заискивание, внутреннюю несостоятельность, политическую слабость и государственное безволие. Отныне с интересами России можно было не считаться, а об российскую элиту можно стало вытирать ноги. Что Запад делал и делает до сих пор!
И это пятисотлетние противостояние, вовсе не потому, что европейцы такие плохие, а мы такие хорошие, или наоборот, и не надо противника демонизировать – поспокойней. Нет ни хороших, ни плохих. Все гораздо проще, просто фундаментальные интересы у нас разные, и совместить, прийти к общему знаменателю невозможно в принципе. Или мы, или они. Вот эти прописные истины наша, так называемая элита, и скрывала и скрывает, от русского простонародья, а в первую очередь от самих себя. Поэтому и грезила и продолжает бредить наяву несбыточными надеждами. А кто сомневается, почитайте, что они пишут про самих себя и для себя, про свои глубинные проблемы, свои цели, планы, мечты, про свои сильные и слабые стороны, про свою историю и взаимодействие с окружающим миром.
Адам Туз: «Цена разрушения»
Почитайте, например, объективный анализ экономики Третьего Рейха, Адама Туза – «Цена разрушения. Создание и гибель нацисткой экономики». Эта книга написана по заказу Колледжа Иисуса Кембриджского университета с привлечением коллег из Великобритании, Франции, Германии, США… Из ее предисловия: «Что самое главное, историки в большинстве своем не уделяли должного внимания экономике и даже игнорировали ее значение… Наконец, книга ставит вопрос о том, какой свет экономика проливает на некоторые ключевые проблемы истории гитлеровского режима… Настоящая книга представляет собой первое за 60 лет подлинно критическое описание состояния немецкой военной экономики при Шпеере и его предшественниках и проливает новый яркий свет на его роль в сохранении жизнеспособности Третьего рейха вплоть до кровавого финала». Эта книга по информационности не идет ни в какое сравнение с пресловутым «Майн Кампфом», однако ее никто не запретил, наверное, потому, что еще просто не прочитали, и что самое интересное, у нас она вышла не где-нибудь, а в институте Гайдара, в 2019 году.
Исследование разноплановое: по существу, перед нами сборник примеров на редкость эффективных согласований принципиальных противоречий между частным капиталом, наемной рабочей силой и запредельно милитаризованным государственным аппаратом, с одновременным фантастическим стимулированием научно-технического прогресса, на фоне тотального дефицита почти всех ресурсов и в первую очередь – промышленного сырья.
Это предельно откровенный европейский статистический справочник, из которого видно, что даже у объединённой Европы, кроме угля и железной руды, и то, недостаточного качества и количества, своего ничего практически больше нет. И все их глубинные мечтания связаны со справедливым, по их мнению, разделом России между европейскими странами, а русских они считают узурпаторами, которым удалось захватить то, что должно по праву принадлежать Европе.
Это и аргументированный экскурс в историю. Из которого становиться ясно и понятно, что все гитлеровские войны в Европе, за исключением Югославии, не более чем «договорняк» между европейскими промышленно-финансовыми кругами, как наиболее простая форма сборки европейских держав в единое политико-экономическое пространство, главной целью которого являлось завоевание «Хартленда». С одновременным включением в этот альянс стран, которые, якобы оставались нейтральными, типа Швейцарии. Поэтому аргумент о том, что мы европейцев освободили от немецкого нацизма, бесполезен и бессмыслен, благодарности все равно не дождёшься, потому что наши деды и прадеды освободили их от самих себя и разрушили такие выстраданные ими планы и такие сладкие их надежды. Недаром возглас генерал-фельдмаршала Кейтеля: «Ба! И французы здесь!» при подписании им акта о капитуляции Германии остался в истории. Он, одним своим замечанием, указал на то, что Франция была верным союзником Германии во время войны, а теперь перекинулась в лагерь победителей.
Европейцы про нас
Поэтому, когда политолог, замдиректора Института
исследований безопасности ЕС Флоренс Гауб в эфире ток-шоу MarkusLanz на
немецком государственном телеканале ZDF 14 апреля 2022 года заявила: «Мы не
должны забывать: даже если русские выглядят как европейцы, они не являются
европейцами…», мы должны понимать, что это не оговорка в пылу диспута, а
глубокая многовековая установка в наш адрес. Когда конгрессмен-демократ Джейми
Раскин убежден, что «Россия – православная страна с традиционными социальными
ценностями. Именно поэтому она должна быть уничтожена, вне зависимости от того,
какую цену за это придётся заплатить Соединённым Штатам», это не бред
сумасшедшего, а цивилизационный код сверхдержавы. Когда 19 февраля 2022 года
канцлер ФРГ Олаф Шольц на Мюнхенской конференции по безопасности утверждал, что
«Аргумент Путина о том, что на Донбассе осуществляется геноцид, был смешон…»,
то полностью соответствует пророчеству западного гуру: «Если русские будут
настолько глупы, что попробуют восстановить свою империю, они нарвутся на такие
конфликты, что Чечня и Афганистан покажутся им пикником» (З. Бзежинский.
«Великая шахматная доска»,
Русский Мир
И никаких обид. Они говорят голимую правду, когда утверждают, что мы, русские, не европейцы, а когда кто-либо утверждает обратное, то – ложь, имеющая главную цель – наше цивилизационное разоружение перед европейцами, по принципу: «Ему три короба наврешь – и делай с ним, что хошь». Но, при этом, мы сами про себя должны знать – мы и не азиаты. Мы, на самом деле – третий угол Евразийского треугольника. Мы, русские – самодостаточный Русский Мир, со своей историей, со своими эсхатологическими корнями, уходящими в Великую Византию, официальными наследниками которой мы являемся, достаточно посмотреть на наш герб. А с другой стороны – мы также наследники империи Великого Чингисхана – Русская Орда. Следовательно, нам необходимо радикально изменить свое отношение к Западу в целом, выйти из-под его культурно-идеологического влияния, и отзеркалить его отношение к нам. Нам необходим новый подход, вернее необходимо вернутся к хорошо забытому старому, не к бутафорскому, а к подлинному, глубинному, цивилизационному противостоянию с Западом.
К такому, которое было у империи Чингисхана против Европы. В январе 1241 года монгольский полководец Субудай начал вторжение в Центральную Европу. Сея ужас и панику, монголы дошли до Силезии. Северные отряды монголов, действовавшие на Балтийском побережье, одержали там победу и повернули на юг, чтобы соединиться в Венгрии с основным войском. По пути они опустошили Моравию. После трех решительных сражений к середине апреля 1241 года всякое сопротивление европейцев в Трансильвании было сломлено. Поражение венгров позволило монголам закрепиться во всей Восточной Европе от Днепра до Одера и от Балтийского моря до Дуная. Летом 1241 года Субудай разрабатывал планы вторжения в Италию, Австрию и Германию. В конце декабря монголы выступили через замерзший Дунай на Запад. Их передовые отряды перешли Альпы и направились в Северную Италию, а разведчики подошли к Вене. Все было готово к решающему штурму. И тут случилось непредвиденное… Из столицы Великой Монгольской Империи Каракорума пришло известие о том, что умер сын и преемник Чингисхана Угедей. Закон Чингисхана гласил, что после смерти правителя все потомки рода, где бы они ни находились, должны вернуться в Монголию и принять участие в выборах нового хана. Смерть Угедея спасла Европу….
Так что возникает законный вопрос: «А какое отношение к этой войне имеем мы – русские?». Ответ очень простой: во-первых, произошел первичный раскол на будущую Украину и будущую Россию, когда два великих киевских князя развернулись в разные стороны – Даниил Романович Галицкий на Запад, а Ярослав Всеволодович Владимирский – на Восток. Во-вторых, вследствие принятого концептуального решения, мы, русские, стали союзниками монголов и приняли участие в походе на Европу. И, в-третьих, то, что монголы не дошли до Бискайского залива, позволило Европе стать Европой, а нам, на западных границах, породило жесточайшего врага на многие столетия.
О вреде цензуры
Вот эта история и замалчивалась в Романовской России, а под эту цензуру из русских и пытались слепить третьесортных европейцев, всеми силами навязывая нам комплекс неполноценности. Советская власть в этом вопросе недалеко ушла: «Приказ Народного комиссара обороны СССР. 23 февраля 1942 года № 55 город Москва: «…Но было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается…». И. Сталин». И, это 42 год, что ни слово – то ложь! Против нас не только Германия, но и практически вся Европа были едины. В той же Франции: «Мы на фронте, а вы в тылу», это отнюдь, к сожалению, не фигура речи, а лозунг, руководство к действию, если тяжело прочитать Туза, посмотрите кинохронику Парижа тех лет, и больше доказательств не потребуется.
Конечно, тактически цензура позволяет снизить на какое-то время градус напряжения в обществе, приглушить страсти, погрузить в наркотический сон: «Все хорошо, прекрасная Маркиза…». В этом есть смысл – зомбированное, разобщенное, уступчивое, аполитичное население не будет возмущаться, оно не способно к волевому напряжению, никаких страстей, полная апатия, рождаемость на нуле, население стареет… Управлять таким народом один комфорт, как старой кобылой, которая не сможет сбросить седока. Но управлять можно только до тех пор, пока стабильный регресс не уничтожит критический запас прочности системы, обман не раскроется, и не наступит хаос.
Но он когда наступит? Где он, этот предел прочности? На наш век хватит! Так, или примерно так, еще совсем недавно рассуждали и наши сегодняшние власть предержащие, формально функцию цензуры переложив на суд, с его бесконечными запретами и изъятиями. Где какая-то «тетенька», или даже «дяденька», пусть к которым и обращаются «Ваша честь», решают, что нужно знать, а чего нет. Но такое общество не сможет нести крест государственности, не способно к жертвам и самоотверженному труду. Что сегодня и произошло, а тайное стало явным, и ранее скрываемая ложь разлилась толстым слоем по лакированной государственной поверхности, лишая власть остатков легитимности и разрушая субординацию внутри управленческой пирамиды. Недаром Генрих Гейне по похожему поводу сказал: «Брось свои иносказанья и гипотезы святые! На проклятые вопросы дай ответы нам прямые!». А тем временем воронка хаоса продолжает закручиваться и ускоряться, развенчивая еще вчера казавшиеся абсолютными истины и поглощая незыблемые, казалось бы, вечные пространства. И в этом устрашающем, все разрушающем, море перемен, мы должны знать правду без цензуры, все, как оно есть, иначе мы не сможем осознать свои подлинные русские национальные интересы, переформатировать свою структуру управления, провести мобилизацию, преодолеть вставшие перед нами препятствия и выжить!